Варвара сидела в теплом салоне своего черного БМВ и через стекло внимательно наблюдала за онанирующим бомжем.
Бомж Варваре чрезвычайно нравился - микроскопический нос, скошенный подбородок, улыбка дауна, играющая на безобразно толстых губах, узенький сморщенный лобик - все это приводила ее в восторг.
- Как хорош, Господи, как он хорош! - зачарованно шептала она, поедая глазами свою находку. - Сколько же тебе лет, красавец ты мой писаный? 25? 40? Под грязью и не увидишь: Ай, хорош!!! Только, больно долго ковыряешься, подлец!

Жили-были два друга. Но это были действительно друзья. Все делали друг для друга. Один из них был очень наивным, с чистым сердцем, короче, добрая душа. Другой был очень хитрым, тоже добрая душа, но в жизни разбирался намного лучше, чем его друг.

Апостол Петр с раннего утра был не в духе. Его лицо постоянно хмурилось, и было видно, что он чем-то крайне недоволен.

- Ну, почему это я должен во всем разбираться? - недовольно ворчал он. - И так всем понятно, что его место в аду. Он один из величайших грешников, которых видел мир. Так нет же... Говорят: «Допроси и вынеси свой вердикт!»

Вон, как хорошо Люциферу. Ничего не надо изучать, никого не надо выслушивать, и знай - успевай принимать новые души.

Светлая память моему четвероногому Другу, который на протяжении четырнадцати лет дарил мне свою безграничную преданность и любовь.

Нам есть чему поучиться у наших меньших братьев.

Пёс бежал и часто оглядывался по сторонам. Ему постоянно казалось, что снова полетят камни. Бедный, он и не знал, что мир на самом деле так жесток. Раньше всё было иначе. Тогда Пёс шёл рядом с Хозяином. Тот иногда его поглаживал, трепал голову и говорил ласковые слова...

Дождь все моросил и моросил, и капельки воды, собираясь и сливаясь, струйками текли с зонта. Казалось, что это не дождинки, а слёзы, скопившейся на душе горечи от разлуки, капают и текут куда-то ручейками.
Почему так получилось? Почему даже не позвонил? Уехал и не попрощался. Уехал, крадучись, как волк, понимая, что прощаться нам и не стоит. Может он и прав… В конце концов, ведь не могло же это продолжаться вечно. Да, любили! Я, во всяком случае, любила... А он? Может, любил, а может - играл в любовь. Убедил себя, что любит. Но, разве это так уж и важно? Главное, что нам вместе было хорошо, даже очень хорошо. Просто не верилось, что так может быть.

Очередная, подумала Фаллопиева труба, схватила яйцеклетку и уронила вовнутрь.
-Ой, а меня тут уже ждут, кокетливо улыбнулась яйцеклетка. Хвостатые сперматозоиды устремились к ней и облепили ее. Один пробрался внутрь. Одного достаточно, яйцеклетка уплотнила оболочку и разделилась на две клетки. А потом на четыре, и еще, и еще. Плывем куда-то, - подумала одна из клеточек, наверняка потом она станет мозгом. Мягкие реснички проталкивали их все дальше, пока они не шлепнулись на что-то мягкое...

- Плохо, когда мужика в доме нет…

По скорбной Юлькиной интонации я понял, что ей сегодня как никогда хочется серьёзных отношений…

Мне же хотелось жрать!
Именно жрать, а не есть или кушать...

Я вчера обосралсо прямо в центре города. И эта не смешно, здоровый мужик наложил полные штаны. А дело было так, иду я по улице, ни кого не трогаю, и тут захотелось мне пернуть. А на улице, да в морозный денек, сам бог велел дать копоти. А я тем более это дело люблю, дать газу, я мастак в этом деле еще тот. Я когда дома подпускаю газов у соседей конфорки гаснут от давления воздуха...

Веселые звуки рингтона вывели Ольгу из сонного забытья в половине шестого утра во вторник – в то самое время, когда подавляющее большинство человечества наслаждается самым крепким и сладким сном. Сердце сразу бешено заколотилось, потому что первая мысль после пробуждения была «что-то с бабушкой». Восьмидесятипятилетняя бабушка Ольги, жившая в Самборе с теткой, последние годы тяжело болела, особенно сдав буквально несколько недель тому.
Но бабушка оказалась не при чем. Неизвестный женский голос быстро спросил:
- Это Ольга? Ольга Чергинец?
- Да, - автоматически подтвердила она.
- Я Оксана. Вы меня не знаете, да и я вас не знала до вчерашнего вечера. Я… мы… короче, я киевская жена Саши.